1

— Нет, ты послушай, послушай. Вот смотри, все, что умножается на один равно же числу, которое мы умножаем на один, верно? Значит, если умножить бесконечность на один, то мы получим бесконечность, так? Можно сделать вывод, что один – это число, дающее нам бесконечность, и само является бесконечностью…
Мы с Катей переглянулись.
— Арго, сколько ты выпила? – тихо спросила Катя.
Арго закрыла глаза.
— Три бокала вина, а еще водку попробовала. Вставило капе-ец… — протянула Арго и потерла рукой глаза и стала смотреть, как я допивала вино из своего бокала.
— Я вот чего не понимаю, Олеся, — недовольно начала Арго. Краем глаза я заметила, как Катя закатила глаза. – У тебя болит живот, так какого хрена ты вино глушишь тут с нами?
— А что мне, замуровать себя в четырех стенах и сидеть там до бесконечности? – ответила я, слегка повысив голос.
Арго вздохнула и закрыла глаза.
— Бесконечность… Как же вычислить бесконечность…

… — Я, что, правда пыталась вычислить бесконечность?
— Да, Арго. Ты еще во сне бормотала что-то типа «С помощь расщепления» или это было «Расчленение», мы так и не поняли.
— Ты врешь… — ошарашено сказала Арго, глотнув воды.
Катя фыркнула.
— Естественно. Это же я вчера приперлась и торжественно объявила, что мы идем пить. А Олеся тебя споила. А я все придумала. Ага. Олесь, она нас раскусила миссия провалена.
— В смысле?!
— Арго, больше ты не пьешь…

… — Бабы, а давайте еще вина выпьем? – с милой улыбкой предложила Катя.
— Нам на учебу завтра, я не хочу с больной головой идти в Лицей.
— Да ладно тебе, Олеся, возьми с собой таблетки и воду и смело иди!..
— Нет, я не буду.
— Арго?
Арго покачала головой, допивая чай. Катя тяжело вздохнула и подняла бокал:
— За нас! – воскликнула она и осушила свой бокал с вином.
— Хера ли ты так орешь, женщина? – начала возмущаться Арго, хватаясь за голову. – Мы и так тебя прекрасно слышим.
— Я тут за нас пью, а эта алкоголичка возникает еще, — ответила Катя недовольно. – Сиди и вычисляй свою бесконечность!
— Что такое доброта? Что это такое – доброта? И увидеть нельзя, и нельзя потрогать… — неожиданно для всех запела я.
Катя и Арго посмотрели на меня с нескрываемым удивлением.

… — Я не понимаю парней, — покачала головой Катя, отбрасывая телефон. – Существа с другой планеты…
— М?
— Я написала Ване, мол, давай встретимся, если можешь. Он ответил, что дела, и что он вряд ли сможет пойти гулять до конца этой недели, т.к. у него послесубботниий отходняк. А сейчас он мне предъявляет, что я ему все выходные не писала и не звала никуда. Охренеть, раз, два, три – логика умри!
Арго хмыкнула.
— Иногда кажется, что парней больше нет. Вокруг нас бабы, скрывающиеся в мужских телах. Они бабы, пускай у них нет месячных, да и член у них есть… Они не мужики. Нет, есть, конечно, вымирающий вид мужчин, но в этом-то и дело, что вымирающий. Вскоре свадебное платье будет одевать мужик, а бабы оденут смокинги.
Арго выдохнула сигаретный дым.

Выходные прошли слишком быстро, как мне показалось. В субботу отменили все занятия, и я решила провести два дня с ночевкой у Кати дома. Арго предложила нам немного выпить и расслабится, и это предложение было принято. Мы скинулись по триста рублей, Арго, как самой старшей на вид, продали алкоголь даже без вопросов касающихся возраста и предъявления паспорта, зато когда она попросила еще и сигареты, то тут – то у нее и спросили, а совершеннолетняя ли она вообще. Арго была «немножко» удивлена этой замечательной логикой российских продавцов, и еще не раз пересказывала нам эту историю, чем и довела Катю.
Придя в воскресенье вечером домой, я первым делом приняла ванну и кинула в стирку все прокуренные (благодаря любимой Арго) вещи в стиральную машинку. Мамы дома не было, она вместе с Алисой была у бабушки. Вспомнив о воскресном семейном обеде, на котором я уже который раз не появлялась, я тяжело вздохнула. Я соскучилась по бабушке, но я не смогу слушать ее бесконечные разговоры о том, как полезно есть.
А бабуля часто стала заводить такие разговоры. В последний раз я просидела около часа, выслушивая длинную лекцию о неправильном образе жизни молодежи, что сказывается на их питании и самочувствии. Я практически ее не слушала, молча поедая «Цезарь» с креветками, не принимая участия в обсуждении. Бабушка сделала вывод, что я заразилась от Алисы «мыслёй о диетах». С тех пор я стараюсь не приходить к бабушке на воскресные обеды, а заходить как-нибудь на неделе минут на десять, как раз на то время, когда она не успеет меня накормить.
Я легла в кровать и закрыла глаза, вспоминая прошедшие выходные. Как же нам было здорово вместе! Катя и Арго для меня стали не просто подругами. Я считала их своими сестрами. Мы так похожи… У нас одинаковый взгляд на мир (правда, иногда кто-то с чем-то все равно не согласен, и очень часто этот «кто-то» — Арго), нам нравятся практически одинаковые вещи, у нас схожи мнения в книгах, в музыке (исключая опять же Арго, которая презирала любые жанры в музыке, кроме рока). Мы стали частями одного целого.
И как же я раньше могла быть одной? Почему я не посещала рок-фестивали? Я могла бы раньше познакомиться с Арго… Или не перевелась год назад из Лицея в тот класс, где училась она? У меня была такая возможность обрести настоящую подругу раньше… И кто знает, может быть, всей этой неприятной истории с Артемом не было? Или бы у нас с ним гораздо раньше начались отношения, которые бы никогда не завершились?..
«Если так произошло, то, значит, так и  должно было случиться», — сказала я себе. Хватит уже представлять, что бы было, если бы было иначе. А вдруг мы бы с Арго и не сдружились никогда, и я бы никогда не узнала, что 1-это бесконечное число?

2

Я проснулась среди ночи от резкой боли  в животе. Поначалу мне показалось, что меня режут ножом – такая сильная была боль! Я судорожно вздохнула, положив руку на живот. Неужели опять в больницу? Снова уколы, снова таблетки… Почему все не может просто взять и кончиться?
Стоило мне об этом подумать, как волна боли ушла. Я не могла поверить. Обычно боли долго  не прекращались, а тут раз и все… А тут-то мне и пришлось удостовериться, что это не просто так. Стоило мне слегка двинуть рукой по животу, как нахлынула новая волна, гораздо сильнее и больнее предыдущей. Я тихонько застонала и легла на бок. По опыту знала, что так легче перенести эту боль.
Но не в этом случае. Мне было больно, очень больно. Меня стало трясти, хотя окна в комнате, как и дверь, были плотно закрыты, а еще я была под теплым одеялом. Меня пробирал неописуемый озноб, я дрожала, у меня сбилось дыхание, стало сухо во рту. Мне было все больнее и больнее…
Я слышала, что кто-то вошел в комнату. Должно быть, это мама. По звуку шагов я поняла, что это действительно она. Мама присела на край кровати и положила руку мне на лоб.
— Олеся, чего трясешься? – тихо прошептала она.
Я не могла ничего ответить. Тело словно бы мне не повиновалось… Я попыталась сделать вдох, как вдруг боль стала просто невыносимой, и я закричала. Мама схватилась за сердце и быстрым шагом вышла из комнаты.

… Повсюду мелькали лица, какие-то лица. Я не знаю их, я не знакома с ними. Они что-то говорили мне, куда-то звали. Я не понимала их. Я хотела бежать от них, но ноги словно приросли к земле, не давая сдвинуться даже на пару сантиметров.
А потом я стояла с Арго  и Катей на крыше. Девочки о чем-то секретничали, не желая делиться со мной. Я подошла  к ним поближе, пытаясь понять, о чем они говорят, как вдруг поняла, что это не Арго. Это Марина! Она презрительно посмотрела на меня, а я, в свою очередь, посмотрела на Катю. Та махнула на меня рукой и ушла в Лицей, а Марина обнимала Артема и что-то шептала ему. Арго стояла поодаль и курила вместе с Юлей, что-то ей объясняя. А потом посмотрела на меня и расхохоталась, показывая пальцем.
Алиса в аквамариновом платье, которое я давным-давно куда-то дела, приходит на дискотеку. Бабушка стоит возле длинного стола с салатами и предлагает всем подряд попробовать мясной рулет. Мимо за ручку проходит Арго и Артем, а за ними Катя и Андрей. Юля и Марина стоят с бокалами вина и, бросая на меня косые взгляды, о чем-то разговаривают. Мимо меня проходит Егор (одноклассник Артема), вытаращившись на меня. Я резко обернулась и посмотрела на себя в зеркало, которое словно ниоткуда взялось. Я стояла абсолютно голая, со вспоротым животом и огромной царапиной во все лицо. Мои руки изрезаны, как и ноги.
Мимо проходит моя классная, которая ругает меня за пропуск уроков. Она кричит мне, что вместо того, чтобы находиться сейчас на уроке, я стою тут в здании администрации и бездельничаю. Я сделала шаг назад, так как заметила нож в руках какого-то мужчины, стоящего позади учительницы.  Я побежала по улице, слыша ее пронзительный крик.
Снова лица… Они мне казались страшными, а люди – опасными, которые могут причинить мне боль. Я бежала, чувствовала на себе взгляды этих людей, бежала, пытаясь скрыться от них.
Я добежала до дома и резко влетела в квартиру. Мама посмотрела на меня со скучающим выражением лица, тяжело вздохнула и ушла в комнату. Я посмотрела в зеркало и увидела позади себя того самого мужчину, который приложил нож к моей шее и закричала…

— Олеся, проснись! – кто-то тряс меня, держа за плечи.
— Нет… уйдите… я не хочу…
— Олеся, просыпайся!!!
Нож уже скользил по шее, оставляя глубокий порез.
— Олеся, проснись!!
Потекла кровь, ручьем стекая по голой груди. Я снова закричала.
— ОЛЕСЯ!
Кровь проникла в рану на животе, и мне показалось, что я сейчас умру от боли.
— Она в бреду…
— Все равно, ей надо проснуться!!!
Может, смерть – это лучшее, что произойдет…
— ОЛЕСЯ, ТВОЮ МАТЬ!
— Арго, тише…
Арго? Арго???
Я открыла глаза и увидела заплаканное лицо подруги. Она вцепилась в мои плечи своими ногтями и, должно быть, это она трясла меня. Ее глаза покраснели от слез, в них читался испуг. Арго была бледна, как никогда. Увидев, что я очнулась, она прижала меня к себе и зарыдала.
Я глубоко вздохнула. Значит, это сон… Это все было сном… Страшный кошмар. Слишком реалистичный… Я чувствовала боль… Это нормально: чувствовать боль во снах?
Я огляделась.  Мне знакомо это место. Это была та самая палата, в которой я совсем недавно лежала. Возле кровати стояла Катя, обхватив себя руками; мама, которую поддерживал доктор; Алиса, побледневшая и испуганная; бабушка, которая держалась за сердце и что-то быстро-быстро шептала. Я сделала вдох и выдох.
Арго отпустила меня и отошла от кровати. Я легла на подушку.
— Как вы себя чувствуете? – спросил доктор, отпуская маму.
— Хорошо. Только голова кружиться.
— Это пройдет. Через два-три часа вам станет лучше.
Я кивнула.
— Ты что-нибудь помнишь? – спросила мама, садясь рядом с моей кроватью.
Я закрыла глаза.
— Я помню, что ты приходила ко мне в комнату… И все…
Доктор подошел ко мне и поправил одеяло.
— Давайте вы придете через пару часов. Олесе надо отдохнуть. Химиотерапия не самая приятная штука. А вы ее только тревожите.
Химиотерапия? В бессознательном состоянии? Такое может быть?
Все ушли, правда, неохотно. Оно и понятно, никому не хотелось покидать меня. Я проводила их с самым несчастным выражением лица… Я не хотела, чтобы они уходили…
— Олеся, вы употребляли алкоголь до того, как вас привезли к нам? – спросил доктор, как только закрылась дверь за мамой.
Я молчала.
— Я понимаю, вам тяжело говорить, но все же. Употребляли?
Я медленно кивнула.
— Вы знаете, что вам это противопоказано, учитывая ваше состояние? Вы не должны принимать алкоголь и энергетики, острые продукты, в особенности чипсы, сухарики и прочие вещи.
— Что случилось тогда? – спросила я.
Доктор вздохнул.
— Ваша болезнь прогрессирует с большой скоростью. Мы провели химиотерапию, но она вряд ли что-то сможет сделать в данной ситуации. Алкоголь ускорил развитие рака. И сильно ускорил. Если взять ваш желудок за 100%… Если раньше вы были… больны… только на 10%, то после распития спиртного  эта цифра увеличилась до 25. Ваш организм боролся, как мог, что причиняло вам боль. Однако, он не справился.
Если честно, то я ничего не понимала из его объяснений. Какие-то проценты, какие то цифры…
— И что будет теперь?
Доктор снова поправил одеяло.
— Спи, Олеся, спи. Набирайся сил.

Я лежала в кровати и смотрела в потолок. На тумбочке лежал поднос с едой, который принесли часа три назад. Медсестра приходила каждый час, а я притворялась спящей, чтобы избежать вопросов о моем питании и прочей ерунде, которая мне уже порядком надоела.
Я находилась в этой больнице уже неделю, даже не знаю, зачем. Тот доктор больше не приходил ко мне, верно, боялся моих вопросов. Медсестры были неразговорчивы и злые на вид. Вдобавок, ко мне никого не пускали. Я целыми днями лежала в кровати, либо  читала, либо  играла в игры на ноутбуке (без Интернета он казался таким пустым и скучным…).
На четвертый день я объявила бойкот докторам больницы. Я перестала есть. Я знала, что этого делать мне нельзя, но разве меня это волновало? Нельзя оставлять пациентов в неведении! Тем более, раз меня и так ждет смерть, то смысл пытаться себя хоть как-то сохранить?..
Через пару недель Новый год, который я хотела провести с семьей или с подругами (в зависимости от графика работы мамы). Но меня не хотят выписывать. «Они сказали, что не выпишут тебя, наверно, еще очень долгое время, т.к. боятся, что тебе опять станет плохо, а скорая не поспеет», — сказала Арго во время нашего телефонного разговора. Я тогда расплакалась. Неужели мне придется умереть в этой тухлой больнице?

Дни шли очень и очень медленно. Казалось бы, прошло уже, по меньшей мере, два месяца, а на самом деле, прошел день. Скучный, долгий, безрадостный день. Я уже прошла все мини-игры на ноутбуке, у меня в «Симсе» умерло уже не одно поколение, а день все не заканчивается и не заканчивается…

3

Ура! Мама смогла уговорить врачей выписать меня! Неохотно, но они отпустили меня домой за неделю до начала каникул и взяли с меня обещание не употреблять ничего запретного.
В первый же день моего появления в школе Ксения Викторовна объявила, что через три дня в нашей школе будет новогодняя дискотека. Можно приглашать друзей с других школ, однако, только двух или трех человек. Кажется, нетрудно догадаться, кого позвала я?..

— Я не хочу идти, — резко ответила Арго, отворачиваясь к ноутбуку.
— Почему?
— Арго, пошли, — сказала Катя. – Поугараем над Юлей и Мариной, чего ты.
— Я не хочу идти, — упрямо повторила Арго.
Я переглянулась с Катей.
— Почему?
Арго помолчала.
— Не люблю дискотеки. И я не хочу идти.
— Тебе нечего одеть?
— Очень смешно, — фыркнула Арго.
Катя закатила глаза.
— Идите вдвоем, я не обижусь. Потом расскажите, что да как.
— Арго…
— Олеся, я все сказала. Я не пойду.
— Ой, все, — обиженно сказала Катя. – Все с тобой понятно.
Арго медленно повернулась.
— Что со мной ясно?
— Все.
— Что все?
— Ой, все.
Ясно… Высокоинтелектуальная беседа моих подруг закончилась тем, что Арго отвернулась к ноутбуку, быстро набирая какой-то текст, а Катя ковырялась в телефоне. Одна я, победитель по жизни, нигде не сидела (телефон остался дома…), а разглядывала люстру.
«Какая же красивая, мать ее, люстра!»

4

За день до дискотеки мой класс (да, походу, не только мой) сошел с катушек, особенно девочки. Аня во всеуслышание обсуждала, в каком платье и какого цвета лучше прийти, Юля хвасталась новыми туфлями на высоченном каблуке (наверно, она будет смешно выглядеть: она и так высокая, а тут еще и каблуки…); парни собирались в кучку или с глазу на глаз со своим другом обсуждали, как протащить в школу выпивку, каких девчонок закадрить, кто, по их мнению, даст после первой же бутылки, а то и первого бокала, вина. Все стали какими-то нервными, раздражительными, невнимательными, постоянно что-то говорили, что-то обсуждали. К концу дня моя голова была заполнена лишней информацией о новых туфлях и платьях.
Я пришла к Кате, и что первым делом она спросила? «В чем лучше пойти?» Видимо, я на нее как-то странно посмотрела, что Катя в момент замолчала и перестала о чем-то спрашивать.

Вечером я с мамой поехали в магазин. Мой выбор пал на красивое платье красного цвета, но, увы, не моего размера. Я уже выходила из магазина, как тут продавец – консультант вспомнила, что есть платье моего размера, но другого цвета. Что же, была не была.
Продавец принесла платье, и я шмыгнула в примерочную. Платье было аквамаринового цвета. Я тяжело вздохнула, вспомнив то самое платье… оно же тоже было аквамариновым…

Как же здорово быть более – менее стройной! Платье сидело на мне просто идеально… А если бы я его примерила как-нибудь осенью?  Я бы была просто ужасна… Как тогда… Интересно, сколько я сейчас вешу? Килограммов 60 есть?
Я ложилась спать с мыслью, что в этом платье я буду самой красивой. И,  может быть, Артем, увидев меня в нем, поймет, кого он потерял?

… — Мать твою, Катя! – прошипела я. – Ты сама пунктуальность! Что ты, ты совсем не опоздала!
— Могла бы и зайти в Лицей… — промямлила Катя, смотря в пол.
— Напомни мне, чтобы я тебя убила. Мне сейчас слишком холодно, чтобы совершать какие-то действия.
Я быстрым шагом пошла к Лицею, Катя поспешила следом.
— Арго сказала, чтобы мы после дискотеки ехали к ней, если что.
Я промычала что-то невразумительное. Было очень и очень холодно, у меня замерзли ноги, а еще я злилась на то, что Катя опоздала почти на двадцать минут, т.к. не могла определиться: черное платье или темно-фиолетовое?
Иногда хочется убить этих баб…
Актовый зал был полон народа. Как только я вошла, то мне в нос ударил резкий запах пота. Было темно и душно. Я в момент вспотела, как и Катя.
— Надо было купальник одевать…-сказала она. – У меня как раз дома штук пять их лежит…
— Ага, ты бы тогда еще дольше выбирала, какой одеть, — ответила я. – Пойдем куда-нибудь поближе к окнам.
Я смотрела по сторонам, высматривая Артема. Неужели он не пришел? Да как так, Артем, «король тусовок», пропустит такую дискотеку?! Он должен где-то быть. Должен….должен…
Да, вот и он. А это кт… А, это Егор. О-о, и Андрей тут. С ними стоит какая-то девчонка, вероятно, девушка Егора (уж очень сильно он к ней жмется), моя одноклассница в джинсах и майке (блин, так же тоже можно было одеться, чего я платье-то нацепила?!), Юля в малиновом коротком платье, а рядом с ней Марина.
Твою мать!!!
Марина была в том же платье, что и я. И на ней оно смотрелось лучше. Гораздо лучше.
Я резко развернулась. Катя схватила меня за локоть. Я покачала головой и собралась было уйти, как вдруг…
— Олеся! Привет! Не узнал тебя!
ДА, АНДРЕЙ. ТЫ ВОВРЕМЯ.
— Привет, Андрюша, я тороплюсь, прости…
Андрей кивнул Кате и приобнял меня.
— Постой со мной. Расскажи, как жизнь, как на личном. Как Арго?
— С Арго все в порядке, она живет и радуется жизни, — отчеканила Катя. Андрей удивленно вскинул брови.
— Я рад… рад. Не хотите к нам присоединиться? Думаю, Марина позабавится, увидев тебя в таком же платье, что  и у нее.
Краем глаза я заметила, как Катя вытянула шею, пытаясь увидеть Марину.
— Спасибо, но…
— ЛИНКОВСКИЙ! ТАЩИ СЮДА ВСЕХ, ТУТ ОЛЕСЯ И ЕЕ ПОДРУГА!!
Я надеялась, что он не услышит и не придет и никого не притащит, но нет. Он услышал. Он пришел. Он притащил «всех». И понеслось…
Все смотрели вначале на меня, а потом на Марину. На меня. И на Марину. Марина, в свою очередь, смотрела на меня с нескрываемой ненавистью. А я смотрела в пол. Забавно, не правда ли?..
— Когда в октябре была дискотека, то Олеся была в таком же платье, что и Марина. Теперь другая дискотека, но наряды опять одинаковые! Вы, что, договариваетесь что ли, какие платья одевать?
«Егор, заткнись», — мысленно умоляла я. Девушка, которую он обнимал, высокомерно посмотрела на меня и фыркнула.
— На Марине оно смотрится лучше, чем на этом, — махнула она рукой в мою сторону.
— Между прочим, — влезла Катя. – У «этого» есть имя.
— Я знаю, просто я не называю жалких повторяшек по именам. Марина – личность, а это – просто ее жалкая копия.
— Кать, пойдем…
— Слушай, ты, — Катя сделала шаг вперед. Не думаю, что Катя хотела драться, ведь та особа была выше ее почти на голову. – Я еще раз повторюсь, что у нее есть имя.
— Я знаю, не тупая.
— О, удивительно!
Девушка покраснела от плохо сдерживаемой злости.
— Слушай, ты…
— О, какая классная песня! – крикнул Егор. – Каролина, милая, пошли потанцуем!
Не слушая каких-либо возражений, Егор потащил свою возлюбленную подальше от Кати.
Меня кто-то взял за локоть и повел назад. Я без малейшего сопротивления повиновалась.И только уже когда кто-то положил руку мне на талию, я опомнилась.
— Убери от меня руки, ты!
Артем усмехнулся.
— Один танец, и я обещаю, что отстану от тебя на весь вечер.
Я со злостью посмотрела на него, но Артема, казалось, это не смутило. Он с улыбкой смотрел на меня сверху вниз, наслаждаясь моим раздражением.
— Милое платье.
— Ага.
— Что бы там не говорила Кара, на тебе оно смотрится гораздо лучше.
— Ага.
— Ты еще какие-нибудь слова знаешь?
— Ага.
— Так давай, внеси разнообразие в наш разговор.
— Пингвин.
Артем растерялся.
— Причем тут пингвин?
— Какой?
— Что?
— Что?
— Ты сказала пингвин.
— Когда?
— Только что…
— Зачем?
— Не знаю..
— Ой, все.
— Что все?
— Ничего. Погода хорошая.
О, да, Арго и Катя могут мной гордиться. Как ввести бывшего в ступор? Ответ вы найдете выше в этом прекраснейшем диалоге.
— Почему тебя не было в школе? – немного помолчав, спросил Артем.
— Болела.
Артем замолчал. Неужели, понял, что я не настроена на разговор? По крайней мере, с ним.
— Олесь, — (да ты заткнешься или мне начать нести херню про бесконечность?!) – Давай выйдем. Надо поговорить…
— О чем?
— О том, что произошло тогда…
— Да я, вроде, и сама все прекрасно видела.
Артем глубоко вздохнул.
— Пойдем.
Хрен с ним, пошли.
Мы вышли из зала и сели на лавочку. И тут же на меня накатили воспоминания, как тогда мы сели, и началась ссора…
— Давай быстрее, меня подруга ждет, — резко сказала я.
Артем поднял глаза.
— Слушай, ты прости меня за то… Я… я… я столько раз потом пожалел о сделанном. Мне хотелось повернуть время вспять, чтобы не повторять тех ошибок…
Я кивнула. Продолжай. Мне нравится.
— То, что ты увидела в подвале… Это было доказательством того, что … что я..
— Что ты мудак, — закончила я. – Продолжай.
Артем хотел было что-то возразить, но тут из зала вышли четверо парней, которые о чем-то громко переговаривались.
— Пойдем, найдем место потише?
Не задумываясь, я согласилась.

5

— Вот тут мы сможем нормально поговорить, — сказал Артем, закрывая дверь того самого подвала.  Я выжидательно смотрела на Артема, но тот, казалось бы, не спешил говорить. А я хотела слышать его, слушать, что он скажет. Я не хотела, чтобы он молчал. Ну, посмотри на меня. Посмотри… Скажи мне то, что я так хочу услышать…
Когда молчание затянулось, я решила взять дело в свои руки.
— Итак, мы закончили на том, что ты мудак.
Идеально. Я всегда умела поддерживать разговор. Артем повернулся и рассмеялся. Этот смех… Я скучала по нему…
Артем сделал шаг  навстречу мне.
— Я не могу объяснить того, что сейчас чувствую. Нет подходящих слов.
— Попробуй изъясниться действиями… — прошептала я. Во рту пересохло. Я начала ждать этих действий.
Артем резко обнял меня и прижал к стене. Его губы коснулись моих, и мы забылись в страстном поцелуе. Его руки трогали мою шею, груди, задницу, а я стояла и наслаждалась его прикосновениями, его ласками.
В дверь забарабанили, и я услышала голос Арго:
— ОЛЕСЯ, Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ. НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ПОЗВОЛЯЙ ЕМУ ЧТО-ТО С СОБОЙ СДЕЛАТЬ, СЛЫШИШЬ?! ТАМ КАМЕРА, ЭТО ПОДСТАВА!
Я оттолкнула от себя Артема и быстро огляделась. Да, так и есть. На батарее была крошечная камера. Я двинулась было к ней, но тут Артем схватил меня за шею и придавил к стене.
— Ну уж нет, милая, — прошептал он. – Сейчас я тебе накажу в лучших традициях немецкого порно за твои делишки.
Артем отпустил мою шею и начал расстегивать ширинку. Я воспользовалась его ошибкой и во все горло  закричала.
— Ох ты ж, тварь, — и он зажал мне было рот, но я изловчилась и укусила его. Он отскочил, и я убежала к камере. Схватив ее,  я что было сил размахнулась и бросила на пол. Камера разлетелась на кусочки.
В этот момент дверь в подвал распахнулась, и вбежала Арго, следом за ней Андрей и Катя.
— Закрой дверь, — сказала Арго. Катя без промедления закрыла дверь подвала и подбежала ко мне.
— Артем, что, черт возьми, происходит? – закричал Андрей.
— Не твое дело, — ответил Артем, застегивая ширинку.
— Что ты с ней сделал, ублюдок?
— Я с ней? Ничего. А она мне такой миньет сейчас сделала. Скажи, Олесь, ты где так научилась? Небось каждый день по десять хуев сосешь, да?
— Что? Я н-ничего не делала!!! – закричала я и двинулась к нему.
В этот момент я почувствовала сильную боль в районе живота. Только не сейчас… Меня подкосило. Если бы не Катя, то я бы упала.
Я чувствовала эту боль. Но это была другая. Те боли были волнами, а эта… толчками. Которые были все сильнее и сильнее. Я оперлась о батарею.
— Олесь, — дрожащим голосом сказала Арго. – Опять?
Я кивнула, и в эту секунду был новый толчок. Я вскрикнула и посмотрела на Артема. Тот был бледен и со страхом смотрел на меня.
— Что с ней?
— Довел ты меня, урод! – крикнула я. И тут же пожалела. От нового толчка у меня закружилась голова.
Я вновь провалилась в темноту.